2. Воспитание и обучение в Греции

Воспитание и обучение закладывали то великое и прекрасное, что оставила человечеству Древняя Эллада.

В 3-2-м тысячелетиях до н.э. в Греции, на Крите и некоторых других островах Эгейского моря возникла самобытная письменная культура, которой владели жрецы, обитатели царских дворцов, знатные вельможи и состоятельные граждане. От пиктографии к клинописи и до слогового письма — такова эволюция одной из первых письменных цивилизаций. При храмах и дворцах появлялись центры обучения писцов. Крито-микенской (Эгейской) культурой была заложена определенная традиция обучения письму, принятая последующими цивилизациями Запада: правила писать слева направо, сверху вниз, с выделением красной строки и заглавных букв. Первые письмена были сделаны на глиняных пластинах. В крито-микенскую эпоху возникает понятие воспитание (пайдейя), которое трактовалась не только как обучение, но и как общекультурное явление.

Следующим этапом генезиса воспитания и обучения в этом регионе стали времена так называемой архаической Греции (IX-VIII вв. до н.э.). Ярко и образно нарисовал картины воспитания и обучения этой эпохи Гомер (VIII в. до н.э.) в поэмах «Илиада» и «Одиссея».

Гомер дает представления о пайдейе как системе, ориентированной на несколько основных нравственных ценностей, прежде всего почтительность, честность, добродетельность. Герои Гомера являли примеры не только физического совершенства, но и поведения, благородных манер. Герои получали воспитание под присмотром наставников-старцев. Они красноречивы, хорошо знакомы с деяниями предков и богов, владеют музыкальными инструментами, физически крепки, искусные воины и охотники. Герои не чураются ручного труда, если только он не был способом зарабатывать на жизнь. Будучи эталоном благородства и совершенства, они бросали вызов судьбе, идя на рискованные предприятия, выказывая предельное напряжение сил, несгибаемое мужество. Их жизнь — непрестанное соперничество, стремление оказаться впереди остальных, достичь совершенства и удачи. Герои олицетворяли идеалы и понимание пайдейи военной аристократией, которая предусматривала успешную подготовку высокородных людей для различных социальных ролей: воина, атлета, певца, охотника, моряка и др.

Принятые в архаической Греции нормы жизни и воспитания описаны также Гесиодом (VIII-VII вв. до н.э.) в поэме «Труды и дни», где говорится о быте и жизненных установлениях той эпохи. Ведущим мотивом поэмы является мысль о трудовой деятельности как важнейшем условии жизни человека. При этом физический труд в качестве средства существования оценивался как проклятье, которое витает над человеком. В отличие от Гомера Гесиод говорит прежде всего о воспитании низов общества.

Общегреческая традиция семейного воспитания была закреплена во многих сочинениях писателей и философов. Отзвук традиции содержат, например, поучительные стихотворные строчки: Приятно, если умный сын в дому растет; Пусть все несут совместно бремя общее и т.д.

Важный этап развития воспитания и обучения в Древней Греции связан с культурой городов-полисов (государств) (VI-IV вв. до н.э.), когда просвещение заняло особое место в обществе. Государство начинает брать на себя обучение имущих и свободных граждан. Одно из первых известий об этом — о Крите, где юные граждане имели возможность получать образование за счет государства.

Жизненные идеалы, заложенные в архаических эпосе, мифах и литературе, оказались первоосновой воспитания граждан городов-государств. Указывая на это, греческий комедиограф Аристофан (ок. 445-385 гг. до н.э.) писал: «Орфей обучает нас таинствам, Гесиод — работе на полях, различению сезонов труда... Гомер — чести и славе, порядку войны». Первыми среди подобных образцов были поэмы «Илиада» и «Одиссея». Как замечал в этой связи древнегреческий мыслитель Платон, поэмы не только служили материалом при обучении грамоте, но и вводили юных граждан в систему жизненных отношений, приобщали к нравам и характеру народа (Элладу воспитал Гомер).

Идеально воспитанный эллин представлял художественно-культурный тип личности. В соответствии с этим идеалом религиозное воспитание — непременная составляющая развития жителей городов-полисов — приобретало подчеркнуто эстетическую направленность. Образованность считалась необходимым и неотъемлемым свойством достойного жителя полиса. Если хотели отозваться дурно о человеке, говорили: «Он не умеет ни читать, ни плавать».

Отсутствие возможности получить образование рассматривалось как одно из наихудших зол. Именно поэтому, как утверждает древний источник, победители из города Милет наказали детей побежденных запретом учиться грамоте и музыке. Ввиду понимания сугубой важности образования города-полисы зачастую не прерывали учебу юных граждан даже в трудные дни войн. Известно, что когда умирал один из почитаемых философов и сограждане спросили, чем почтить его память, он сказал: «Пусть в день моей смерти у школьников не будет занятий».

Социальный статус людей, занятых профессионально воспитанием, был, впрочем, весьма низким. Им платили не больше, чем средней руки мастеровым. Хорошо иллюстрирует такой факт ходившая поговорка «Он умер или стал учителем».

Учебные заведения были небольшими — 20-50 учеников с одним учителем. Размещались ученики в доме учителя либо просто на улице города. Учитель сидел на высоком стуле, дети располагались вокруг на низких складных табуретах. Писали на коленях. Занимались одновременно дети всех возрастов: пока одни отвечали учителю, остальные выполняли задание. Занятия шли весь день с большим перерывом на обед. Каникул не было — выходные дни выпадали на городские и семейные праздники. Книг было мало. Знания усваивались на слух — с голоса учителя. На начальное обучение тратилось 6-8 лет, оно закладывалось примерно к 14-летнему возрасту. Учили начаткам чтения, письма и пения. Читать учились по складам, перебирая множество сочетаний, пока не узнавали их с первого взгляда. Затем читали первые слова — имена богов и героев; далее — первые фразы, обычно поучительные стихотворные строчки. Читали только вслух. Очень много учили наизусть. Писать учились на вощеных дощечках величиной с ладонь. Дощечки скреплялись шнурками в книжечку. Писали палочкой (стило), заостренной с одного конца: острым концом выцарапывали буквы, тупым стирали написанное. Для упражнений в счете служила доска — абака, разделенная на клетки для единиц, десятков, сотен и т.д. На клетки клали бобы или камешки — от одного до девяти. С помощью абаки учились четырем арифметическим действиям. Пению учили только в унисон, с голоса, поскольку нот не было. Пение сопровождали игрой на семиструнной кифаре.