К вопросу о состоянии материальной части артиллерийских рот на южном урале накануне отечественной войны 1812 года

Накануне Отечественной войны 1812 г. усилиями Военного министерства российская артиллерия приобретала все более и более устроенный вид. В первую очередь это касалось рот, предназначенных для использования в ожидаемой большой войне. Происходил массовый ремонт и замена изношенной или нештатной материальной части. Мощности государственных арсеналов (Санкт-Петербургского, Брянского и Киевского) и частных заводов, казалось, наконец, позволили приблизиться к завершению модернизации российской артиллерии. Но роты, находившиеся на большом удалении от производственных центров, продолжали испытывать трудности с обеспечением материальной частью.

В Сибирской артиллерийской бригаде полковника Парфенека (переименованной не позднее 1809 г. в 23-ю артиллерийскую бригаду) расположенной на Южном Урале состояло четыре артиллерийских роты. Батарейные роты полковника Парфенека и подполковника Браамса квартировали в районе Оренбурга, легкая рота майора Боррессена в районе Омска, а легкая рота майора Пустошкина квартировала в районе Южноуральска.

Согласно действовавшим тогда штатам, утвержденным 17 декабря 1803 г. [1], на вооружении рот полевой артиллерии должны были стоять орудия следующих калибров:

В период 1806–1809 гг. рост количества артиллерии был взрывным. Необходимо было проделать колоссальную работу по сформированию новых рот, снабжению их материальной частью, обучению личного состава. Все это нужно было делать на фоне массовой замены или ремонта материальной части в старых ротах. Помимо трудностей производственных, приходилось учитывать и общую колоссальную нагрузку, которая ложилась на казну в связи с увеличением армии в целом, военными издержками, и экономическими и сырьевым трудностями, начавшимися в связи с присоединением Российской империи к Континентальной системе.

Отечественная промышленность не могла в одночасье покрыть резко возросшие потребности артиллерии. Несмотря на то, что производство орудий было ускорено, сказывался их недостаток. Поэтому существовала практика «временного» вооружения легких и конных рот полковыми орудиями екатерининского литья: 8-фунтовыми единорогами и 3-фунтовыми пушками. В 1807–1808 гг. в Санкт-Петербурге под наблюдением специалистов Ученого комитета по артиллерийской части проводилась «переправка» (обточка) 6-фунтовых пушек екатерининского литья. Всего было обточено 110 пушек. Из них 60 признано годными, а 25 «могут быть употреблены в дело лишь по большой нужде» [2]. В дело сгодились английские пушки, предоставленные Великобританией в 1799 г. в качестве компенсации за потерянную в Голландии русскую артиллерию [3]. Пытались также использовать трофейные шведские орудия, но несоответствие калибров не позволило сделать это [4].

Некоторые роты получали не полный комплект орудий или орудия не подобающих калибров, для того, чтобы хотя бы было на чем учить личный состав. В некоторые легкие и конные роты поступили 3-фунтовые единороги, которые, похоже, так и не были распределены по батарейным ротам, а хранились при Брянском и Санкт-Петербургском арсеналах. По-видимому, в это время или даже ранее, имело место распоряжение А.А. Аракчеева, отменяющее соответствующее положение Штатов 1803 г. Однако отыскать его пока не удалось.

Снабжение этих рот материальной частью производилось из запасов Оренбургского артиллерийского гарнизона, которые, в свою очередь, снабжались по остаточному принципу. Поэтому материальная часть артиллерийских рот 23-й бригады была представлена орудиями устаревших систем и ненадлежащего качества выделки.

В роте майора Боррессена, которая в начале 1811 г. должна была из Омска перебраться в Оренбург, оказалось не четыре а шесть ¼-пудовых единорогов, и всего шесть 6-фунтовых пушек екатерининского литья. Лишние единороги следовало сдать в Омский артиллерийский гарнизон и получить из него 8 6-фунтовых пушек без лафетов [5]. По-видимому, новые пушки также были обточенные екатерининского литья. В это же время рота была переименована в 10-й резервной артиллерийской бригады легкую роту № 52 подполковника Боррессена.

Ранней весной 1811 г. легкая рота майора Пустошкина должна была тронуться в путь на новые квартиры, полагавшиеся теперь на западных рубежах страны. При этом она должна была переменить свои устаревшие и изношенные 3-фунтовые пушки на положенные по штату 6-фунтовые. Согласно новому расписанию артиллерии весной 1811 г. рота получила наименование: 7-й артиллерийской бригады легкая рота № 12 подполковника Пустошкина.

Новая материальная часть в роту должна была поступить из Оренбургского гарнизона, в котором, однако, новых орудий не оказалось. С большим трудом гарнизон к апрелю смог предоставить роте Пустошкина восемь «пушек медных 6-фу[нтовых], при которых по неаккуратной обточке у цапф почти не было заплечиков, – вместо которых приделаны в Оренбурге медныя кольцы с приведением в такую пропорцию, каковой те заплечики против чертежей быть должны». Кроме того был заменен изношенный единорог № 46, «старого литья и конструкции»: «на перемену имеющегося в легкой роте негоднаго литья единорога ¼-пудового выбранный в Оренбурге лучшаго литья, по неимению новой, старой пропорции таковой же единорог годной» выдан один [6].

Пушки поступили в Оренбургский гарнизон из Санкт-Петербурга. Это были орудия из числа тех самых 85 «переправленных» в 1807–1808 гг. под новые лафеты 6-фунтовых пушек екатерининского литья. Не лучше обстояло дело с лафетами и зарядами. Однако, за удаленностью от мест производства всего необходимого для медной артиллерии, изменить что-либо было невозможно. И без того выбрано было самое лучшее.

Запрос Пустошкина в Санкт-Петербург, с предложением, по возможности, заменить негодное в Киеве, через который рота должна была следовать, поддержки у Инспектора всей Артиллерии не получил [7]. В таком виде орудия приняли участие в Отечественной войне 1812 г., в сражениях при Смоленске, Бородине, Малоярославце и других.