§ 1. Содержание экологического образования в сфере формирования экологических представлений личности.

Первой задачей экологического образования является формирование у личности системы адекватных экологичес­ких представлений.

Важнейшей характеристикой экологичной личности яв­ляется психологическая включенность в мир природы, ко­торая, с позиций экологической психопедагогики, в наиболь­шей степени обусловлена существующей у нее системой экологических представлений.

В соответствии с этим, главным ориентиром при реше­нии данной задачи экологического образования является формирование у личности понимания единства человека и природы, которое базируется на следующих основных поло­жениях.

Представление о сложности системы внутренних взаимосвязей в природе.

Природа не просто совокуп­ность различных природных объектов, а сложная систе­ма, каждый элемент кото­рой взаимосвязан с другими: любое воздействие на один из элементов этой системы неизбежно оказывает влияние на множество других.

Представление о природе как о едином целом, облада­ющим сложной системой внутренних взаимосвязей (ины­ми словами, представление об экосистемном холизме), является ключевым естественнонаучным положением, глу­бокое понимание которого оказывает сильнейшее влияние на формирование психологической включенности личнос­ти в мир природы.

Следует отметить, что широко используемое в эколо­гическом образовании для обозначения характера экологи­ческих взаимосвязей понятие «равновесие в природе» являет­ся не совсем удачным как с собственно экологической, так и с педагогической точки зрения. Во-первых, порождаемая им ассоциация с некими уравновешивающимися весами представляет экологические связи как линейные, горизон­тальные, хотя эти связи в реальности носят скорее характер пирамиды, что и фиксируется принятым в экологии поняти­ем «биотическая пирамида». Во-вторых, формирующийся под его влиянием мыслеобраз предполагает, что сдвину­тые с точки равновесия весы никогда не поздно взять и урав­новесить опять. В то время, как через понятие биотической пирамиды можно формировать мыслеобраз своеобразного «карточного домика», который полностью разрушается, если вынуть хотя бы одну – причём, любую! – карту.

Рассмотрим кратко сущность биотической пирамиды, представление о которой необходимо сформировать у личности.

Растения, поглощающие солнечную энергию, опираются на самую сложную ступень пирамиды — почву. Сту­пень, на которой располагаются насекомые, опирается на растения; ступень птиц и мелких хищников — на насеко­мых и т. д. На вершине пирамиды находятся крупные хищ­ники.

Виды, составляющие одну ступень, объединены типом питания. Представители каждой последующей ступени за­висят от нижележащих, снабжающих их не только пищей, но и убежищами и т. д. Количество ступеней уменьшается снизу вверх. Так, на каждого хищника приходятся сотни особей его потенциальной добычи, миллионы насекомых, неисчислимое количество растений. Человек экологически находится на одной из промежуточных ступеней: на одном уровне с животными, поедающими растительную пищу, — медведями, енотами, белками и т. д.

Связи передачи энергии от получающих ее растений к следующим ступеням пирамиды называются цепями пита­ния. Например, такой цепью питания является последова­тельность: почва — осина — лось — первобытный охотник, которая в настоящее время преобразилась в цепь: почва — клевер — корова — крестьянин.

Важнейшим, с точки зрения экологического образова­ния, является представление о том, что каждый вид, вклю­чая и человека, — это звено многих цепей питания. И лось и корова являются звеньями по меньшей мере сотен таких цепей: лося кормят не только осина, но и другие растения, а корову — не только клевер. Смерть организмов и их разло­жение возвращают энергию в почву, откуда начинается но­вый цикл.

Если в начале развития биосферы пирамида была ни­зкой и очень широкой, а цепи питания короткими и про­стыми, то затем, в процессе эволюции, добавлялись сту­пень за ступенью, звено за звеном. Человек — это лишь одно из тысяч дополнений, усложняющих биотическую пи­рамиду .делающих ее более дробной и разнообразной.

Изменение одной части системы неизбежно приводит к изменениям других ее частей и цепей, вынуждает входящие в них организмы приспосабливаться к новым услови­ям. После каких-либо разрушительных воздействий систе­ма экологических связей впоследствии так или иначе вос­станавливается, но, как правило, на более низком уровне организации. Благодаря своей технологической мощи, че­ловек способен оказывать такое воздействие на биотичес­кую пирамиду, которое не оказывал на нее многие тысяче­летия ни один другой биологический вид: она не имеет «опы­та» приспособления к изменениям такого масштаба.

При этом, как оказалось, наука на сегодняшний день неспособна дать полный системный прогноз последствий таких изменений, вследствие чего они становятся не только неожиданными, но зачастую трагическими.

Простейший пример. Садовод обрабатывает ядохимикатами овощную рассаду, избавляясь, таким образом, от своего прямого пищевого конкурента — гусениц. При этом он своими действия­ми пытается трансформировать существующую в его представ­лении пищевую цепь: овощи — гусеницы + садовод, в более про­стую, которая энергетически для него выгоднее: овощи — садо­вод. Однако он вскоре замечает, что певчие птицы, которые ра­довали его своими трелями погожими летними вечерами (назва­ния их он не знал и даже не задумывался об этом), вдруг исчез­ли. Садовод может так никогда и не догадаться, что на самом деле его действия затронули значительно более сложную, чем ему представлялось, пищевую цепь: например, овощи — гусени­цы — певчие птицы —мелкие хищники — крупные хищники. Отравленными оказались не только гусеницы, но и певчие пти­цы (а также их потомство!), для которых умирающие гусеницы были особенно легкой, но в то же время смертоносной добычей. Если бы садовод имел представление о целостности мира природы, о пирамидальной модели его энергетических связей, возможно, он бы даже из чисто эгоистических соображений предпочел бы поделиться урожаем овощей с гусеницами, что­бы иметь удовольствие слушать на своем участке птичье пение.

Множество примеров анализа непредвиденных послед­ствий вторжения человека в биотические связи в природе приводится в экологической литературе (ввоз кроликов в Австралию, тотальное истребление волков и хищных птиц к Европе и т. д.).

Таким образом, представление о сложности системы внутренних взаимосвязей в природе позволяет личности понять единство людей и природы на общем экосистемном уровне.

Представление об энергетическом обмене между техносферой и биосферой.

Вся история человечества, технического прогресса - это история углубления про­тиворечия между всеобщим экологическим законом, в соответствии с которым все природные существа приспосабливаются к эволюционно сложившейся среде их обитания, и поведенческими страте­гиями человека, который сам активно приспосабливает сре­ду своего обитания. Человек окружил себя антропогенной искусственной средой, «второй природой», создал технос­феру, ставшую мощным энергетическим фактором плане­тарного масштаба.

Технологическая мощь человечества породила широко распространенную иллюзию, которая заключается в пред­ставлении о разделенности и независимости развития ан­тропогенной среды, техносферы, с одной стороны, и эво­люции мира природы, биосферы — с другой. Следствием такого представления является господствующая стратегия развития общества, которая призвана улучшить условия жизни человека, повысить комфортность его быта, коли­чество пищи и т. д.

Логика самодостаточности техносферы, доведенная до гротеска в произведениях писателей-фантастов, выглядит примерно так: не хватит естественных продуктов — будем производить синтетическую пищу (в тюбиках); не будет чистого воздуха — будем ходить в специальных скафанд­рах (скафандр для занятий спортом, скафандр для купания, скафандр для грудных детей); да и вообще, если что — по­строим подземные города с люминесцентными «солнцами» и ничто нам не страшно!

К сожалению, реальная жизнь постепенно догоняет фан­тастику, и такая логика уже многим не кажется абсурдной. Представление о возможности самоизоляции человечества под защитой техносферы не только нелепо, но и просто ошибочно с точки зрения экологии. Энергетический обмен между техносферой и биосферой экологически неизбежен. Каждый человек объективно включен в этот энергообмен, о чем он должен иметь адекватное представление.

Любой технологический процесс начинается с изъятия вещества и энергии из природы, затем сопровождается их транспортировкой, переработкой и заканчивается выделением ненужных отходов — выбросом их обратно в биосферу. Следовательно, существуют не два взаимонезависимых энер­гетических цикла — один в биосфере, а другой в техносфе­ре, а один общий энергетический обмен.

Изъятые из природы ресурсы усваиваются на 2-10%, а 90-')8% (!) составляют выбросы в биосферу отходов их перера­ботки. Причем эти отходы уже, как правило, не разлагаются па исходные вещества, а представляют комплексы, не подле­жащие усвоению в биосфере, то есть загрязняют ее, завалива­ют отходами в прямом смысле. Природа превращается в свалку энергетического и попросту физического мусора.

В результате экспансии антропогенных выбросов в би­осфере происходят неизбежные изменения, вызывающие деформацию качества элементов и свойств среды, которые, н свою очередь, являются экологическими факторами для каждого человека как биологического существа: чистоты поды и воздуха, уровня радиации и шума, спектра солнеч­ного света и т. д. Во многих случаях параметры этих факторов превосходят критические уровни и становятся попросту смертоносными для человека. Концентрированные и мас­штабные нарушения жизненно важных экологических факторов называют экологическими катастрофами.

В настоящее время каждый человек использует необхо-нимые ресурсы в «загрязненном» виде. Просто пока дозы и гряз нения еще не хватает, чтобы убить человека сразу — но происходит постепенно и ежедневно. В результате люди меньше живут, чаще болеют, рождаются дети-инвалиды и I д. Такая ситуация называется экологическим кризисом.

Уже сегодня за дополнительную плату можно купить «экологически чистые» продукты, произведенные в особых условиях. Значит, все другие, «обыкновенные» продукты... «экологически грязные». В чем же тогда смысл дальней­шего усиления техносферы?

Таким образом, представление об энергетическом обме­не между техносферой и биосферой позволяет личности понять единство людей и природы на уровне человека как биологического организма.

Представление о мире природы как о духовной ценности.

Господство в общественном экологическом сознании антропоцентрической парадигмы обусловливает абсолютное доминирование рассмот­рения ценности природы только с экономической точки зре­ния. Идея необходимости охраны природы, соответствен­но, опирается на экономическую логику — логику сбереже­ния «природных ресурсов» как разновидности экономичес­ких ресурсов. Однако большинство природных объектов не имеют очевидной экономической ценности для человека. Исследования показали, что только около 5% видов расте­ний и животных могут съедаться, продаваться или еще как-то употребляться в экономических целях.

И вот, когда под угрозой оказывается какой-либо «не­экономический» природный объект, который, тем не ме­нее, вызывает симпатии людей (то есть представляет для них психологическую, духовную ценность), ученые букваль­но пускаются на хитрости, чтобы доказать его экономичес­кое значение, ведь только экономически ценный объект до­стоин снисхождения «царя природы».

Так, в "Начале века было замечено, что певчие птицы начи­нают исчезать. Орнитологи бросились им на выручку, приводя не слишком убедительные с точки зрения науки, но зато абсо­лютно психологически выверенные расчеты, согласно которым насекомые буквально сожрут человечество, если птицы не бу­дут контролировать их численность.

Такого рода доводы встречаются и в современной школе, когда изготовление скворечников аргументируется ролью сквор­цов в уничтожении садовых и огородных вредителей. Характерно, что при этом умалчивается о количестве вишен и других пло­дов, съеденных и поклеванных стаями скворцов, которое прекрас­но известно любому садоводу. На самом деле, скворец просто симпатичен людям: скворец — «символ весны» (архетипический социальный психологический релизер); он «радостно» поет и спо­собен подражать антропогенным звукам: скрипу дверей, работа­ющему трактору и даже человеческому голосу (аудиальный ес­тественный релизер); наконец, он просто очень красив (визуаль­ный естественный релизер); и, главное, живя рядом с челове­ком, он не боится его и позволяет любоваться собой с близкого расстояния (поведенческий релизер).

Но того, что скворец просто симпатичен, оказывается, мало, это еще недостаточное основание, чтобы он имел право на забо­ту, и школьникам приводятся аргументы об его экономической полезности.

Формирование у школьников представления о мире при­роды как о духовной ценности, о «ценностно-культурном смысле» природы имеет в педагогике давние традиции (Я.А. Коменский, Ж.-Ж. Руссо и др.). «Зовите меня варва­ром в педагогике, — писал К.Д. Ушинский, — но я вынес из впечатлений моей жизни глубокое убеждение, что пре­красный ландшафт имеет такое огромное воспитатель­ное влияние на развитие молодой души, с которым трудно соперничать влиянию педагога»^.

Таким образом, представление о мире природы как о духовной ценности позволяет личности почувствовать един­ство - людей и природы на психологическом, личностном уровне.

Представление о взаимосвязи природных условий и развития общества.

В общественном сознании господствует представление об абсолютной независимости общества от природных условий, в которых оно происходит. Если возможность влияния различных экологических факторов на организм человека люди еще как-то готовы признать (благодаря усилиям по экологическому образованию), то точка зрения, согласно которой существует влияние природной среды на развитие общества в целом, на социальные, политические, экономические и т. д. процессы, кажется им абсурдом. Более того, такая система представлений подкреплялась ав­торитетом науки, пронизанной духом картезианства: иссле­дования по данной проблеме объявлялись «биологизаторскими», а сами исследователи упрекались в «недопонима­нии социально-исторической детерминированности общес­твенного развития». Тем не менее для непредвзятого чело­века наличие такого влияния достаточно очевидно.

Во-первых, природные условия в значительной степе­ни определяли специфику исторического развития общест­ва. Например, все первые человеческие цивилизации (Еги­пет, Междуречье, Древняя Индия, Древний Китай) возни­кли вдоль крупных рек, без которых в то время было невоз­можно земледелие. И в дальнейшем города строились, в основном, именно на берегах рек:. Рим, Киев, Москва, Санкт-Петербург, Париж, Лондон и т. д.

Природные условия самым существенным образом вли­яли на различные исторические события. Золотые запасы земель инков сослужили им плохую службу в эпоху коло­низации Америки. Новгороду удалось уцелеть во время по­ходов Батыя не в последнюю очередь благодаря тому, что монголо-татарская конница не смогла пройти по весенней болотной топи, отделявшей новгородскую землю от сред­нерусских княжеств, а тонкий лед Чудского озера помог одержать русским победу над рыцарями Тевтонского орде­на. Холодная зима 1812 г. была весьма веским «аргумен­том», способствовавшим принятию Наполеоном решения покинуть Москву. Островное положение Англии позволи­ло ей избежать во второй мировой войне участи других ев­ропейских стран и т. д.

Во-вторых, природные условия самым существенным образом влияют на характер экономического развития об­щества: Арабским Эмиратам, обладающим огромными не­фтяными ресурсами, не требуется особых усилий, чтобы иметь один из высоких в мире уровней жизни: достаточно лишь заниматься экспортом нефти, а вот Япония, лишен­ная богатых материальных ресурсов, была вынуждена раз­вивать наукоемкие технологии и потому существенно опе­режает в этом плане многие страны и т. д.

В-третьих, природные условия влияют на политичес­кое развитие общества. В Древней Греции, территория ко­торой представляла собой отделенные друг от друга гора­ми изолированные долины, образовался ряд самостоятель­ных замкнутых государств (Миккены, Афины, Спарта и др.) с такой специфической формой государственного устрой­ства, как полис, являвшийся единством города и окружаю­щей его местности. Отделенность Тайваня проливом от материка создала условия для формирования на этом ос­трове принципиально другой политической системы, чем на территории остального Китая, и т. д.

В-четвертых, природные условия оказывают определен­ное влияние и на особенности культурного развития общес­тва. Засушливый климат Средней Азии способствовал воз­никновению там особой культурной традиции — чайных це­ремоний. Упоминавшееся уже островное положение Англии обусловливало существовавшую долгое время изолирован­ности жителей этой страны от культурного влияния других народов, следствием чего стал всемирно известный британс­кий консерватизм. В языке эскимосов Гренландии, для кото­рых снег является важнейшим фактором, определяющим их образ жизни, существует более 20 различных слов, означаю­щих снег, а в языках европейских народов, не нуждающихся ц дифференциации различных качественных состояний сне­га, существует для этого только по одному слову и т. д.

Таким образом, представление о взаимосвязи природ­ных условий и развития общества позволяет личности по­нять единство людей и природы на уровне социума.

В целом, формирование системы экологических представлений, базирующейся на описанных положениях, позволяет добиться понимания личностью единства человека и природы, приводящего к ее психологической включенности в мир природы.