Анализ сказки-повести "Винни-Пух и все-все-все"

Сказка А. Милна "Винни-Пух", прежде всего, - безусловно величайшее детское произведение. Но внимательное прочтение показывает, что, как в плане содержания, так и в плане выражения "Винни-Пуха" отразились основные черты европейского модернизма и постмодернизма. Рассмотрение произведения в литературном контексте конца 20-х гг. указывает на то, что "Винни-Пух" был написан в период смены модернистского искусства постмодернистским. В это время у писателей модернистов формируется новый подход к действительности: они вступают в своеобразную "игру" - манипуляцию сюжетными схемами и образами в пределах мифологической схемы развития мира, стираются грани между высоким и низким. И "Винни-Пух" прекрасный пример для рассмотрения законов постмодернизма.

Анализируя "Винни-Пуха", необходимо помнить, что мы имеем дело с переводным произведением. Существую два принципа перевода: синтетический и аналитический. Синтетический был осуществлён Б. Заходером, аналитический - Рудневым. По Рудневу, "основная задача аналитического перевода - не дать читателю забыть ни на секунду, что перед его глазами текст, переведённый с иностранного языка, совершенно по-другому, чем его родной язык, структурирующего реальность, напоминать ему об этом каждым словом с тем, чтобы он не погружался бездумно в то, что "происходит", потому что на самом деле ничего не происходит, а подробно следил за теми языковыми партиями, которые разыгрывает перед ним автор, а в данном случае и переводчик… Задача синтетического перевода, напротив, заключается в том, чтобы заставить читателя забыть не только о том, что перед ним текст, переведённый с иностранного языка, но и о том, что это текст, написанный на каком - либо языке". Иными словами, перевод Б. Заходера - смешная детская сказка, а В. Руднев выносит на первый план более взрослый и сложный характер произведения. Тем не менее, оба перевода, или пересказа, так как не наблюдается полной эквивалентности английских речевых структур русским, в целом адекватны оригиналу. И поэтому исследователи прибегали в одних случаях к аналитическому переводу Руднева, в других - к заходеровскому синтетическому переводу. На мой взгляд, наиболее приемлемый вариант - опора на оба перевода при анализе.

Книги, которые становятся достоянием всего мира, скрывают в себе много того, что не лежит на поверхности. "Винни-Пух" - наглядный тому пример. Исследователи не могут однозначно определить даже жанр этого произведения. Интересную точку зрения, будто "Винни-Пух" - это сага, высказывали Свердлов и Руднев. Причём последний обосновывает это тем, что объектом повествования являются не сами события, а повествование о них. Кагарлицкий, а также первый переводчик сказок Борис Заходер относят произведение Милна к жанру сказки-повести. Наиболее удачно определил жанр "Винни-Пуха" Липелис: он называет его "сказкой детского сознания". Итак, назовем "Винни-Пуха" литературной сказкой. Почему А. Милн выбрал именно этот жанр, сказать не сложно: мир детства - единственная уцелевшая ценность и точка опоры в мире войн, революций и катастров, а наиболее подходящая форма выражения детства - сказка.

Сказки Милна - это нечто особенное, в них нет драматической ситуации, борьбы добра со злом. Традиционная сказка наглядно показывает, где проходят правильные жизненные пути человека, в чём его счастье и какова расплата за ошибку. Сказка старается научить ребёнка оценивать главные качества героев и никогда не прибегать к психологическому осложнению. Чаще всего персонаж воплощает какое-нибудь одно качество: лиса - хитра, медведь - силён, и. т.д. В.Я. Пропп выделил функции действующих лиц, которые или "задают", или "вводят" героя. Под функцией понимается поступок действующего лица, определяемый с точки зрения значимости для хода действия. Они являются постоянными, устойчивыми элементами сказки. Их число ограничено, а последовательность всегда одинакова. Таких функций у милновских героев нет. Количество самих их неограниченно: пришли Кенга, Ру, Тигра, и ничего особенно не изменилось. Последовательность событий можно свободно менять, может быть, за исключением первой и последней главы. Многих классических элементов сказки у Милна нет. Ведь традиционная сказка отражает в себе древнейший образец инициации героя. У Милна это тоже присутствует, но для него взросление ребёнка почти трагедия. Поэтому и финал сказки о Винни-Пухе скорее грустный, чем торжествующе счастливый.

Корме этого, "Винни-Пуха" от других известных сказок отличает особая организация временных и пространственных отношений.

В "Винни-Пухе" используется мотив воспоминания. История-воспоминание - предваряется вполне реальным зачином: мальчик просит отца рассказать ему интересную историю о Пухе. Как ни короток зачин, он укореняет Винни-Пуха в реальном времени. Сказка начинается как обыкновенная повесть, лишь воспоминание вводит сказочный элемент.

Интересен мотив сна. В фольклорных сказках герой попадает в иной мир только в процессе сна или в результате смерти. Здесь Милн использует традиционный приём, характерный для всех сказок. Анализ сказки позволяет выделить две основных модели мира. Первая модель - мир ребёнка и отца, сидящих перед камином. Этот мир ограничен лестницей, камином и ванной комнатой. Второй мир - это мир Винни-Пуха и его друзей: Зелёный Лес, Пуховая Опушка, 6 сосен, Унылое Место, Зачарованное Место, где растёт то ли 63, то ли 64 дерева, лес пересекает река и течёт во внешний мир. Первая модель отражает замкнутость мира взрослого человека, вторая представляет собой отражение детского восприятия Космоса.

Кристофер Робин с вершины леса может видеть весь мир. В лесу имеются образы, способные моделировать вселенную в целом. Таково Мировое дерево. Все действия происходят в лесу, большинство персонажей живёт в деревьях. С деревом связан ряд конкретных сюжетов сказки. На дерево лезет Пух за мёдом, с дерева Кристофер Робин наблюдает за Пухом и Пятачком, которые охотятся за своими следами. Дерево - дом Совы. Можно заметить, что образ Мирового дерева перекликается с мотивами скандинавских мифов. Мифологизм, в целом, является отличительной чертой постмодернистской литературы. Мифологем Мирового дерева - символ архаического космоса, определяющий структуру "Винни-Пуха". Дерево - центральный пункт пространства и композиции. По моему мнению, дерево в "Винни-Пухе" символизирует Иггдрасиль - гигантский ясень, дерево жизни и судьбы, которое соединяет небо, землю и подземный мир. Система образов произведения определяется образами мифа об Иггдрасиле (мудрый орел навершине - это Сова в "Винни-Пухе", дракон Нидхегг и змеи - соответственно Кролик и его родственники у Милна, мифологические четыре оленя - четыре первоначальных героя сказки: Винни-Пух, Пятачок, Кристофер-Робин и ослик Иа). Антропоморфная ипостась Иггдрасиля - Хеймдаль - это "светлейший из асов", сын Одина, который должен возвестить о конце мира. Он воплощается в образе Кристофера Робина. А Кристофер-Робин как и Хеймдаль обладает способностью предвидеть будущее и единственный из всех героев сказки уходит во взрослый мир, оставляя Лес и его обитателей в прошлом.

Теперь поговорим о категории времени. Время движется только в пределах отдельных историй, ничего не меняя в целом. Скрытому пространству леса соответствует бесконечно повторяющееся цикличное время. Не случайно последняя фраза книги звучит так: "куда бы они ни пошли, что бы ни случилось с ними по дороге, маленький мальчик со своим медвежонком всегда будут играть в Зачарованном месте". Теперь мы видим, что по особенностям пространственно-временной организации сказка-воспоминание приближается к мифу.

Кристофер Робин связывает собой два временных плана. В первом он - сын рассказчика, во втором - некое высшее существо, олицетворение справедливости и знаний в лесу. А Винни-Пух - это помощник мальчика, который действует за него: добывает мёд, учит других животных играть. Вообще, вся система героев строится по принципу психологических отражений "я" мальчика. Кристофер Робин - самый умный и храбрый, он объект всеобщего уважения и трепетного восторга. Пятачок - ещё один лучший друг Кристофера Робина - воплощает вчерашнее, младенческое "я" ребёнка, его былые страхи и сомнения: главный страх - быть съеденным, а главное сомнение - любят ли его близкие.

Сова, Кролик, Иа-Иа - это варианты взрослого "я" ребёнка. Эти герои смешны своей "игрушечной" солидностью, и для них Кристофер Робин является кумиром, однако, в его отсутствие они всячески пытаются укрепить свой интеллектуальный авторитет. Так, Сова говорит длинные слова, делает вид, что умеет писать. Кролик подчёркивает свой ум и воспитанность, однако он не умён, а попросту хитёр. Ум ослика занят только "душераздирающим" зрелищем мировых несовершенств, его взрослой мудрости не хватает детской веры в счастье.

Время от времени в лесу появляются чужаки: Кенга, Ру, и Тигра. Тигра - воплощение абсолютного незнания и этим доставляет множество хлопот другим. Все герои лишены чувства юмора, они с крайней серьёзностью подходят к любому делу. Логика их по-детски эгоцентрична, поступки их смешны и нелепы. И тем не менее, это "лучшее, что у нас было" - говорит автор. Кристоферу Робину не хочется расставаться с игрушками, но они больше не разрешают заниматься другим.

Не нужно забывать, что все персонажи - игрушки, развитие сюжета - игра. Но играет с куклами не Кристофер Робин, а его отец А.А. Милн. Ведь именно он рассказывает историю Кристоферу Робину о нём самом и его игрушках. Но он сам становится куклой, руководимой и направляемой воображением писателя, игрушкой, зависимой от кукловода больше, чем другие персонажи сказки.

"Винни-Пуха" можно рассматривать и с другой точки зрения, так как при внимательном анализе в этом произведении можно увидеть отголоски почти всех теорий, владевших умами в XX веке, от фрейдизма до даосизма.

Бенджамин Гофф отыскал параллели между сказкой Милна и даосизмом, результатом стала вышедшая в 1973 году книга "Дао Пуха". В английском произношении последняя буква в слове Pooh не произносится. В классической даосской манере "пу" означает неотёсанное бревно. Принцип неотёсанного бревна заключается в том, что вещи в своей изначальной простоте содержат свою собственную естественную силу, которую легко повредить или потерять, если отказываешься от простоты. Для иероглифа "пу" обычный китайский словарь даёт следующие значения: "естественный", "простой", "ясный", "искренний". Иероглиф Пу состоит из двух различных иероглифов: первый, корневой, означает "дерево"; второй, фонетический - имеет значение "зарослей" или "чащи". Так, из "дерева в чаще" или "невырубленных зарослей" происходит значение "вещей в их естественном состоянии" - что обычно передаётся в западных переводах даосских трактатов как "неотёсанное бревно".

Независимо от того, каким его видят другие, Пух - "неотёсанное бревно" способен завершить начатое им благодаря своей простоте. Ведь "простой" совершенно необязательно означает "глупый". Вот поэтому Винни-Пух, а не умный Кролик, Сова или Иа является главным героем сказки.

В конце концов, если бы самым важным был ум, то на первом месте был бы Кролик, а не медведь. Но всё устроено совсем иначе

Если умный Кролик не вполне владеет ситуацией, то несносный Иа - тем более. В чём же причина? В том, что можно назвать жизненной позицией Иа: если Кролик стремится к знаниям, чтобы быть умным, а Сова, чтобы таковой казаться, то Иа знание нужно только чтобы на что-нибудь жаловаться.

Похоже, это действительно не слишком весело, особенно если посмотреть с другой стороны. Слишком сложно или вроде того. В конце концов, почему все так любят Пуха? За простоту Неотёсанного Бревна. А самая привлекательная вещь в простоте - практическая мудрость вроде: "Чего бы такого поесть?". Такую мудрость легко понять.

Через состояние Неотёсанного Бревна приходить способность наслаждаться простотой и спокойствием, естественностью и ясностью.

В. Руднев не просто сделал новый перевод "Винни-Пуха", но и разработал новый подход к анализу произведения. Этот подход может быть назван аналитическим, так как он представляет собой синтез аналитических парадигм философского анализа языка и текста, которые были разработаны в XX веке: классический структурализм и постструктурализм (структурная поэтика и мотивный анализ); аналитическая психология в широком смысле (от психоанализа 3. Фрейда до эмпирической трансперсональной психологии С. Грофа); аналитическая философия (философия обыденного языка позднего Витгенштейна и оксфордцев, теория речевых актов, семантика возможных миров и философская, модальная, логика). Свой труд В. Руднев назвал "Винни-Пух и философия обыденного языка". Кому-то это произведение может показаться кощунственным: автор находит объяснение поведению Винни-Пуха при помощи психоанализа З. Фрейда, и любимая с детства сказка оказывается совсем не безобидной, и герои в ней живут напряженной сексуальной жизнью, и у каждого какой-нибудь сексуальный невроз, а весь текст проникнут изображением детской сексуальности. Произведение, в общем, парадоксально-провакационное. Кроме сексуальности, автор анализирует "Винни-Пуха" с точки зрения мифологии и таких философских категорий как пространство и время, доказывая еще раз, что "Винни-Пух" являет собой пример литературы постмодернизма.

Таким образом, "Винни-Пух" - замечательная сага об удивительном мире детства, отразившая основные черты европейского модернизма и постмодернизма. Но самое главное, что дети их никогда не заметят (на это лишь способны извращенные умы взрослых людей) и "Винни-Пух" для них останется смешной сказкой о необыкновенном лесе и его обитателях, о дружбе, но уж точно не о латентной сексуальности.